#цитаты#читающий_Безенчук
"Хлеб… Помню я те далекие, но будто бы и совсем недавние годы, когда мы, мальчишки, чтобы отоварить хлебную карточку, собирались у ларька с вечера. Занимали очередь, всю ночь толкались, развлекались, как могли, лишь бы не озябнуть, лишь бы скоротать время, забыть о голоде и дождаться утра, когда от пекарни покажется фургон чуть больше собачьей конуры,
водруженный летом на телегу, зимой — на сани, когда откроется наглухо закрытое досками окошко ларька, когда объявят сурово и неумолимо: "Хлеб сегодня получат столько-то человек".
И наступала тишина — каждый молча смотрел на номер, написанный на ладони химическим карандашом. Но тишина и смотрение продолжались лишь мгновение. Начиналось движение: счастливчики втискивались на свои места так плотно, что уже никакая сила не могла, вырвать, вытолкнуть их из очереди, как никакой силой, если прозевал этот момент, не вклиниться было в очередь, а значит, и не добраться до заветного окошка, и номер на ладони оказывался «пустым номером» в буквальном смысле. Значит, скажут дома, зря всю ночь прогулял. Значит, придется «зубы на полку» до следующего утра.
Но уж если повезло — радость в доме и лад, потому что не было ничего дороже хлеба, тоже в буквальном смысле. Любые драгоценности — золото, кольца, — предлагавшиеся в обмен, лишь окидывались небрежным взглядом. Все это презрительно именовалось "барахлом". А на барахло кто же поменяет; кто отдаст краюху ржаного хлеба, кто же отдаст жизнь за безделушки?"
Иван Филоненко "ЗЕМНЫЕ НАШИ ЗАБОТЫ".
"Хлеб… Помню я те далекие, но будто бы и совсем недавние годы, когда мы, мальчишки, чтобы отоварить хлебную карточку, собирались у ларька с вечера. Занимали очередь, всю ночь толкались, развлекались, как могли, лишь бы не озябнуть, лишь бы скоротать время, забыть о голоде и дождаться утра, когда от пекарни покажется фургон чуть больше собачьей конуры,
водруженный летом на телегу, зимой — на сани, когда откроется наглухо закрытое досками окошко ларька, когда объявят сурово и неумолимо: "Хлеб сегодня получат столько-то человек".
И наступала тишина — каждый молча смотрел на номер, написанный на ладони химическим карандашом. Но тишина и смотрение продолжались лишь мгновение. Начиналось движение: счастливчики втискивались на свои места так плотно, что уже никакая сила не могла, вырвать, вытолкнуть их из очереди, как никакой силой, если прозевал этот момент, не вклиниться было в очередь, а значит, и не добраться до заветного окошка, и номер на ладони оказывался «пустым номером» в буквальном смысле. Значит, скажут дома, зря всю ночь прогулял. Значит, придется «зубы на полку» до следующего утра.
Но уж если повезло — радость в доме и лад, потому что не было ничего дороже хлеба, тоже в буквальном смысле. Любые драгоценности — золото, кольца, — предлагавшиеся в обмен, лишь окидывались небрежным взглядом. Все это презрительно именовалось "барахлом". А на барахло кто же поменяет; кто отдаст краюху ржаного хлеба, кто же отдаст жизнь за безделушки?"
Иван Филоненко "ЗЕМНЫЕ НАШИ ЗАБОТЫ".
1053